Тем временем воинственные турки, пришедшие из среднеазиатских равнин, вторгаются в Малую Азию.

После разгрома европейских армий на Косовом поле (1448 г.) нависает угроза над всем христианским миром. И наступает день 29 мая 1453 г., невообразимый для консервативной, суеверной христианской Европы: магометане прыватотся в священный Константинополь. Они перерезали жителей, часть взяли в рабство, храм Софии превратили в мечеть. «Грабеж продолжался три дня, и не было пи одного воина, который не стал бы богатым благодаря захваченной добыче и рабам»,— пишет турецкий историк Саад-эд-Дии. Это напоминало ужасы из библейского Апокалипсиса. Турецкая деспотия нависла над Западной Европой. Завоеватели двинулись вперед. Они вторглись на Балканы. Пал Белград. Папство выступает с призывами к борьбе против мусульман. По Европе раздается клич в защиту «святой христианской веры». Но в 1529 г. войска Сулеймана Великолепного уже подходят к стенам Вены. Отныне и надолго в Европе появляется новый мощный международно-политический фактор — Османская империя.

Террором и жестокостью укрепляет она свою власть на завоеванных землях. Она повсюду вселяет в европейцев страх и ненависть. С ее воинственными притязаниями ведут борьбу, против нее объявляют крестовые походы. Она служит в последующем причиной объединений и раздоров в Европе, войн и союзов, мирного сотрудничества с нею одних, непримиримой вражды других. Но отныне «восточный вопрос» прочно входит в европейскую политическую действительность. …Когда в 1453 г. в небе над Европой появилась гигантская комета Галлея, «извергавшая своим хвостом на землю болезни, войны и мировую язву», конечно, ее связывали с вторжением турок и падением Константинополя. Всеобщий страх охватил Европу. Напрасно отдавались доведения отогнать комету звоном всех церковных колоколов Европы. Занимая более трети небосвода, она совершала свой путь, предвещая новые испытания.

Из бесчисленного множества выводов, касающихся этой эпохи, мы хотели бы здесь особо подчеркнуть лишь один. Хозяйственное развитие и экономические связи в Европе обнаружили себя как заметный фактор сближения и взаимного узнавания среди непрестанных войн, конфронтации, недоверия, отчужденности. Экономика отныне все больше становится одним из главных компонентов — международной жизни. Но вместе с тем для тогдашней Европы и как нельзя лучше подходили слова Заратустры: «Любить мир как средство к новым войнам. И короткий мир больше, чем длительный».