По всей Западной Европе разгораются религиозные войны, ведущиеся с невероятным фанатизмом.

По всей Западной Европе разгораются религиозные войны, ведущиеся с невероятным фанатизмом.

В Германии они переплетаются с крестьянской войной. Повсюду — террор инквизиции. Жизнь человека теряет всякую ценность. Иезуит Фюрер инструктирует солдат, идущих для подавления восставших крестьян: «Если встретите сопротивление, то зажгите такой огонь, чтобы у ангелов загорелись ноги и чтобы звезды расплавились на небесах».

Приговор святой римской официи объявляет всех без исключения жителей протестантских Нидерландов подлежащими смертной казни как еретики. Во Франции для протестантов — гугенотов провозглашена смертная казнь. Папа V посылает во Францию военный отряд с приказом: «Не брать в плен ни одного гугенота, но убивать всякого, попавшего в руки». «Варфоломеевская ночь» — массовое избиение протестантов во Франции вызывает ликование в Риме. Со стен крепости святого Ангела раздаются артиллерийские салюты. Звонят колокола. Молодые католички в Париже с вожделением осматривают трупы гугенотов.

Религиозные войны привели по только к глубокому идеологическому расколу Западной Европы, но и к созданию той атмосферы насилия, в которой затем возникла 30-лотпяя война. Она стала новым бедствием Европы. Вот описание германского хрониста: «Обширная, издавна культурная область… была до того разорена, что в ней теперь повсюду лежали пустоши. Одичавшая природа вновь производит старых врагов человека — заросли и диких зверей».

Голод, мор и война превратили обширные районы в пустыни. «Нечем жить,— сообщает берлинский городской совет.— Многие утопились, удавились или зарезались. Другие пропадают в нищете». Еще один документ свидетельствует: «Повсюду слышны крики, стоны и вой голодающих… Голод свирепствует с такой жестокостью, что в деревнях и даже в городе люди бросаются друг на друга, более сильные убивают слабых, жарят их и едят». Всеобщая трагедия возникла не только из политической вражды, достигшей последнего предела, но также из нетерпимости, войны психологической, из религиозно-идеологического фанатизма.

Тридцатилетнюю войну породила агрессивная политика королевского дома австрийских и испанских Габсбургов, который использовал религиозную вражду не просто для территориальных захватов, но для создания все той же мифической «всемирной хрии-« Странской монархии». Католическая реакция хотела создать в центре Европы «единый габсбургский фронт». Все поднялось во всеобщей борьбе. Габсбурги грозили Франции.

Для России их усиление означало создание сильной католической Польши, с которой давно велась трудная борьба, в Германии рост католицизма еще больше обострял целый сонм противоречий, а в Чехии сопротивление Габсбургам означало спасение самого национального существования парода. Все сплелось в тугой клубок противоречий и все вылилось в небывалую, сокрушительную общеевропейскую войну. Она подорвала жизненные силы многих стран Европы.

Бесчинства наемников, свирепство католической реакции, злодеяния армий, которые «сами себя кормят», грабя население, насилуя, вырезая целые деревни, вытаптывая земли,— это вызвало новое разорение и опустошение в центре Европы. Немецкий историк Шиллер писал: «Бедствия Германии достигли таких крайних пределов, что моления о мире раздавались из тысячи тысяч уст… Сожженные земли, деревни, опустошенные поля виднелись повсюду, представляя ужасающую картину разрушения, а обнищавшие жители вливались в разбойничьи шайки, и все, что испытали сами, вымещали ужасным образом на согражданах. Друг и враг одинаково не давали пощады. Всюду правила лишь сила своим железным скипетром».

1 620 просмотров