Жертва насилия. Не виновата никогда

Последний громкий случай с групповым изнасилованием девушки снова спровоцировал серьезную дискуссию и показал масштабы катастрофы. (Речь идет о происшествии на студенческой вечеринке МАДИ в одном из московских клубов.) Многие уверены в том, что насиловать женщин — это вполне допустимо, а в большинстве случаев они сами и виноваты. Открывается дно, и мы туда стремительно летим.

«В целом я согласна, что женщины обычно не виноваты, но вот в этом вот конкретном случае надо признать, что вина жертвы все же тоже присутствует». Такого рода мнение занимает второе место после самого популярного «жертва сама виновата».
Но нет же. Нет. В этом вопросе нет и быть не может двойных стандартов. Нет ничего более невежественного и страшного вот в этом вот «сама виновата». Здесь нет и быть не может быть вот этого вот «частично жертва тоже виновата, потому что то-то и то-то».
Все начинают разбирать по косточкам жертву: как она была одета, как она себя вела, сколько спиртного она выпила, насколько громко она смеялась, сколько верхних пуговок в рубашке расстегнула. Не так шла, не так посмотрела, не так сумку держала.
Все начинают назидательно рассуждать, что жертве не нужно было туда идти, не нужно было надевать такую короткую юбку, не нужно было пить алкоголь, не нужно было танцевать.
А потом нужно было громче кричать и одной левой раскидывать насильников в стороны.
Никто не смотрит на насильника, все внимание сконцентрировано на жертве.
И когда мы акцентируем внимание на жертве, мы и транслируем мысль, что она сама виновата. Что-то, значит, она сделала не так.
Но почему никто не спрашивает «Почему насильник туда пошел и почему позволил себе насилие»? Обратите внимание: все вопросы всегда касаются жертвы.
Почему она в милицию не пошла? Значит, точно сама виновата. А то, что человек, перенесший жесточайший шок, не хочет повторять это снова, подвергая себя допросам, осмотрам и дополнительному вниманию, в расчет не принимается? При этом точно зная, что пусть даже подсознательно, но окружающие будут думать о том, что где-то она все-таки виновата. Из серии «то ли он украл, то ли у него украли — уже не и вспомню, но осадок остался».
Почему она плохо сопротивлялась? Значит, точно сама виновата. Известно ли вам, как вы сами будете себя вести в кризисной ситуации? Или, может, страх полностью парализует вас?
Почему она недостаточно избита? Значит, точно сама виновата. На самом деле к жертве могут вообще не применять физическую силу. Иногда достаточно психологической. Но насилие от этого не перестает быть насилием. И психологические травмы, как правило, серьезнее телесных и лечатся куда сложнее.
Непонятно, из чьих уст слышать эти обвинения страшнее: из женских или из мужских. Казалось бы, кто, как не женщины, должны понимать ситуацию и быть на стороне жертвы. Но нет.
Женщины полностью абстрагируются от ситуации, искренне полагая, что с ними такого никогда не случится. «Я же не такая, я не хожу в сомнительные места, я не напиваюсь». Ну, дай Бог. Только насилие — это не только маньяк в подворотне. И для того чтобы не стать жертвой насилия, вовсе не достаточно не ходить в подворотни. Большинство изнасилований совершается именно знакомыми, людьми, которым жертва доверяет. Изнасиловать может и муж, и близкий друг, и сосед, и коллега по работе, и однокурсник. И преступление от этого не становится менее тяжким.
— Она его сама спровоцировала, — говорит нам общество. Но что такое спровоцировала? Можно ли спровоцировать к насилию адекватного человека, или в противном случае получается, что каждый человек — потенциальный насильник? Который не в состоянии себя контролировать.
А если я надела дорогую шубу и вышла в ней на улицу, то я сама спровоцировала окружающих стукнуть меня по голове и снять с меня шубу? Мне нельзя из дома выходить и шубы носить? А если мужчина без сознания лежит посреди двора, то он сам спровоцировал окружающих избить его и обокрасть? Нечего из дома выходить и в обмороки падать? Или все же мы обратим свой взор на преступника?
Подобных аналогий можно приводить очень много. Суть в том, что каждый из нас — свободный человек и волен идти, куда он хочет, носить что хочет и делать что хочет, если это не противоречит закону. А навешивание ответственности на жертву загоняет всех нас в рамки. То есть мы должны «думать головой и осознавать риски». То есть мы постоянно должны быть настороже, двадцать четыре часа в сутки думая о том, чтобы не сделать чего лишнего. А если на секунду расслабимся — все. Сами виноваты.
Почему существуют инструкции для женщин «Как не стать жертвой насилия», но нет инструкций для мужчин «Как не стать насильником»? Почему никто не заостряет внимание на том, что женщину насиловать нельзя?
Даже если она валяется на полу голая и пьяная.
Даже если она сначала согласилась, а потом передумала и сказала «нет».
Проблема всегда в насильнике.
Это надо разжевать и в каждую голову вложить. Что нельзя насиловать человека. Что бы он ни делал и в каком бы состоянии ни находился, это никому не дает права к нему прикасаться.

Председатель правления общественного объединения «Радислава» Ольга Горбунова:

— Обвинение жертвы (виктим блейминг) является типичной общественной реакцией, возлагающей полную или частичную ответственность на женщину за совершенное в отношении нее насилие не только на территории постсоветского пространства, но и далеко за ее пределами. Я думаю, что нет какой-то одной причины, почему это происходит. Это и глубоко личные психологические факторы: например, так называемая «вера в справедливый мир», который реально может просто рухнуть, если мы признаем, что беспричинное насилие может произойти в любой момент твоей жизни, и ты ничего не сможешь с этим сделать, не сможешь предотвратить; и отрицание как психологическая защита, страх, который создает иллюзию у других женщин, что они могут контролировать такие события в жизни: «если я буду «правильной девушкой», со мной такого не случится.

Помимо психологических факторов, конечно же, стоит отметить, что обвинение жертвы выгодно обществу, так как отвлекает от действительно настоящих причин гендерного насилия:патриархальный уклад общества, существующая культура, поддерживающая изнасилования, отсутствие действенных механизмов помощи и защиты, безнаказанность большинства преступников, отсутствие программ по женской самооборонеи т. д. В такой ситуации мы видим картинку, где гораздо проще обвинить жертву изнасилования, чем признать, что такого насильника воспитало именно это общество, именно тут он смотрел фильмы и рекламные ролики, пропитанные насилием и сексуальной объективацией женщин, именно тут он может отпустить сексистскую шуточку, и над посмеются 99,9% его друзей и коллег, это в этой культуре «нет — значит да», а милиция говорит «расслабилась бы и получила удовольствие»…

Обвинять жертву сексуального насилия в так называемой «провокации» — это то же самое, что обвинять ограбленного человека в том, что он носит с собой наличные деньги, а не хранит их на карточке. Даже если человек идет по городу в майке с огромной надписью «Ударь меня!», ведь практически никто не подойдет и не ударит, так как люди осознают меры ответственности, которые за этим последуют.

Около 80% изнасилований женщин происходит со стороны знакомых ей людей: муж, парень, родственник, коллега и т. д., то есть людей, привлечь к ответственности которых — даже если она очень захочет — будет крайне тяжело. Доказать факт изнасилования со стороны супруга, например, практически невозможно, да и общественное мнение о «супружеском долге» тоже делает свое дело. Поэтому и оказывается, что такие преступники в основном остаются безнаказанными, что, конечно, порождает еще больше насилия в отношении других женщин.

Контактный номер телефона для пострадавших от домашнего насилия — общенациональная горячая линия — 8 801 100-88-01

Контактный номер телефона для размещения в Убежище для женщин, пострадавших от домашнего насилия — 8 029 610-83-55

Общенациональная детская линия — 8 801 100-16-11

 Источник: